Роуз МакГоун: все считали меня уродиной

"Роуз МакГоун: все считали меня уродиной" - "Все Звезды" №144.

- Ваше детство можно назвать трудным?

- Отчасти... Я родилась в Италии, во Флоренции. Воспитывалась в секте "Дети Бога": мой отец возглавлял ее итальянское отделение. Со стороны жизнь в секте может показаться необычной, но когда ты растешь в такой среде, это воспринимается, как норма. Дети всегда находятся во власти родителей, какие бы ошибки те не совершали, - а мои родители ошибались очень сильно (смеется). Странно, что я их почти не помню до того момента, когда они порвали с сектой, хотя в три года уже научилась читать, а к шести прочла "Ворона" Эдгара По - и вообще о той поре у меня сохранились весьма четкие воспоминания. Мама рассказывала, что всякий раз, когда мы бывали в доме с деревянными полами, мне почему-то хотелось узнать, что там, под этими досками, и что я страдала от ночных кошмаров и часто во сне бродила по дому. Вообще, я была очень зажатым ребенком.

- И что же произошло после того, как родители порвали с сектой?

- Отец бросил маму. С тех пор мое детство стало каким-то очень "мыльно-оперным". Год я жила с отцом, известным фотографом: у него был большой дом, куча денег, и я могла позволить себе все, что хотела. На следующий год я переезжала к маме, у которой было туго со средствами, так что нам приходилось стоять в очередях за бесплатной едой. У мамы было шестеро детей от папы. Я - второй ребенок в семье, и, живя с мамой, много занималась с младшими: кормила их, одевала, водила гулять, утирала им носы. Иногда меня жалеют, считая, что у меня не было детства; но я сама так не думаю. Мне кажется, что детство - какое-никакое - у меня все-таки было. Хотя, с другой стороны, мне не с чем сравнивать.

- А еще, говорят, вы были развиты не по годам...

- Благодаря отцовским связям, я стала моделью с трех лет. Мои фото появлялись в журнале "Вог" и прочих изданиях. Когда мы вернулись в Америку (мне тогда было 10), у меня была короткая стрижка и иссиня-черные крашеные волосы, я красила губы, носила маленького размера мужские костюмы моды 40-ых годов - они у меня остались после одной фотосессии - и, кстати, хранятся до сих пор. Конечно, я выглядела странно. Не удивительно, что в школе, куда меня отдали, поначалу каждый считал своим долгом подойти ко мне и сказать прямо в лицо: "Ну и уродина! Никогда такой не видел". В классе у нас были продвинутые ребята, и были свои изгои и тупицы. Сама я не была ни тупицей, ни изгоем, и меня постоянно приглашали присоединиться к какой-нибудь группировке, но это было не для меня - я предпочитала библиотеку. Я жила в каком-то полуреальном-полувымышленном мире. Я была то Джейн Эйр, то кем-то еще. И искренне верила в это, по сути, это была моя первая актерская школа.

- А как складывались отношения с учителями?

- Они не знали, что со мной делать: я постоянно спорила с ними, отнимая время от урока. Я всегда считала, что правила существуют не для меня, и делала, что хотела. А поскольку родители моим воспитанием по-настоящему не занимались, мне просто повезло, что я в итоге не стала проституткой или торгашкой в каком-нибудь захудалом городишке.

- А как вы преодолели переходный возраст?

- Когда мне было 14, меня упекли в нарколечебницу, хотя тогда я даже не прикасалась к наркотикам.

- Ну в нарколечебницу-то так просто не попадают...

- Иногда попадают... Один из маминых бойфрендов, 28-етний серфер из Калифорнии, прожженный пьяница и пройдоха, как-то заявил, что я якобы наркоманка. Она (то есть я), мол, очень худая и почему-то все время носит черное. И вот однажды мама говорит мне: "Детка, я подброшу тебя до школы". Я сразу почувствовала подвох. Но что делать, когда тебя похищает собственная мамочка? Короче, мы приехали в лечебницу. Меня поместили в комнате на восьмом этаже. Тем, кто вел себя хорошо, разрешалось ходить в своей одежде, говорить час в неделю по телефону, и их изредка отпускали домой. Я же просто не вылезала из больничной униформы и голубых шлепанцев на толстой подошве, - нас постоянно донимали всякими мерзкими штучками, и я не оставалась в долгу. Хуже всего, что у остальных пациентов действительно были проблемы с наркотиками. В моей палате была девушка-наркоманка, фанатка спид-метала, уверявшая, что принадлежит к какой-то банде. Она ночи напролет расхаживала взад-вперед, изо всех сил щипала себя и говорила, что слышит, как товарищи зовут ее и собираются вызволить ее отсюда. Все это было как в дурном сне. В конце концов, я сбежала оттуда и какое-то время скиталась. Объездила весь Орегон и Вашингтон. В этих штатах есть закон: если родители объявляют тебя сбежавшей, а ты добровольно являешься в полицию, тебе покупают билет на автобус до дома. Поэтому я время от времени звонила маме и говорила (врала, конечно): "Я хочу вернуться домой, но у меня нет денег. Можешь сообщить в полицию, что я пропала?" Так я разъезжала туда-сюда.

- И когда же и, главное, как вы остановились?

- В 17 лет я стала посещать школу искусств в Сиэтле, затем перебралась к отцу в Монреаль. В 19 переехала в Лос-Анджелес, кое с кем познакомилась и получила роль в "Поколении Дум". По сути, я играла там саму себя 15-летнюю. А поскольку я не получила актерского образования, то полагалась исключительно на интуицию и свой житейский опыт. К тому возрасту у меня много чего накопилось.

- А как же карьера фотомодели?

- С 13 лет отец перестал меня фотографировать: я была тогда очень некрасивой. Когда я приходила, скажем, в магазин, все глазели на меня. Иногда в меня швыряли чем-нибудь из проезжавших мимо машин. Мне всегда внушали, что я уродливое, злобное существо, ненавидящее весь мир. И, снимаясь в фильме, я, по сути, излечивалась от этих комплексов. Я всегда чувствовала, то я - другая, не та, за кого меня принимают, и во мне нет ничего того, что мне приписывают. И я никогда не хотела мстить окружающим за такое отношение ко мне. Я и сейчас делаю то, что хочу, - но только, если это никому не вредит...

Сайт создан в системе uCoz